Балансировать на одной ноге, на шатком трехногом стуле (и где он такой откопал?) в попытке достать с дальних полок старые, покрытые вековой пылью старые документы, надо признать, то еще удовольствие. Нашарив-таки рукой шероховатую бумагу, лейтенант третьего отряда, на мгновение обрадовавшийся своей находке и победе в неравной борьбе с высоченным шкафом, охнул-ахнул, взмахнул руками в тщетной попытке найти опору в жизни, потерял равновесие и плашмя грохнулся на пол, оказываясь погребенным под горой ценной и не очень информации. Лишь одна папка в красном кожанном переплете замерла на краю, словно в нерешительности, но стоило лейтенанту перестать ловить маленьких гинов, почему-то в облике кицунэ, и приоткрыть свои голубые глаза, как она сорвала с места и кинулась навстречу своей судьбе - лицо арийца, врезаясь острым углом прямехонько в лоб и отправляя юного лейтенанта в полный нокаут.
1:0 в пользу интеллектуальных трудов.

Перед глазами потолочные балки упрямо скакали в каком-то безудержном танце и явно отказывались приходить в нормальное положение. Убрав с лица мешающие видимости бумаги, Кира раз надцать успел пожалеть, отказав себе в блаженном полумраке, который хотя бы не старался свести его с ума тошнотворной каруселью из предметов мебели. Еще столько же раз, об уборке, которую он решил сделать в кабинете. Вот же дурак. А все так хорошо начиналось. Ну как хорошо? Последнии дни не отличались особым разнообразием: построения, допросы - на которых задавали одни и те же вопросы в попытке узнать что-то новое, работа допоздна, пока от усталости сознание не говорило прощай этому миру и не уходило в забытье, в перемешку с попыткой залиться саке под завязку.
Ничего особенного - одни и те же действия, одни и те же слова.
Лишь бы не думать, не вспоминать, не искать причин и не находить оправданий - ни себе, ни ему. Но работа оказалась переделанной, а свободное, ничем не занятое, время - слишком уж плодородная почва для мыслей, которым только дай повод и они утянут тебя в в самые темные и глубокие пучины памяти, словно в зыбучие пески, такие же колючие, липкие, несвязные, но так или иначе обязательно связанные с предательством капитана.
Поднявшись с горем пополам и потирая ушибленное место, Кира подошел к шкафчику, где чаще всего хранились принадлежности для заваривания чая и прочего перекуса, а сейчас еще и кое-чего погорячее. Брать или не брать, вопрос даже не стоял. Внеплановая генеральная уборка накрылась, и убирать самолично созданные руины не было никакого желания. Перехватив поудобнее толстую папку под мышкой, а саке спрятав за пазуху, лейтенант лишь раз обернулся на предстоящую завтра работу, убираться все равно придется, но привнесет хоть какое-то разнообразие в его вереницу однообразных дней, и задвинул за спиной сёдзи.
Он никогда не любил хурму. Можно даже сказать, что ненавидел: его вкус и запах, его приторность и вязкость. Сколько не старался Ичимару, но так и не смог привить любовь к этому плоду. Но желание капитана - закон. С его легкой руки появились несколько саженце, и вот уже весь двор превратился в хурмовый сад. За каким меносом его понесло через увядающий сад бывшего капитана, лейтенант не знал, просто ноги сами  принесли сюда, хотя до казарм можно было добраться и быстрее и короче, конечно, с шансом встретить добрую половину третьего отряда. Но это ведь не страшно и не странно. Как и не странно то, что сейчас он находится здесь, странно было то, что он был не один.
Он не знал, как Мацумото относится к хурме, которую она с каким-то остервенением пыталась есть, давилась, но продолжала откусывать от перезревшего плода, кусок за куском, вызывая у самого Изуру чуть ли не рвотный рефлекс. Он много чего не знал о ней и никогда особо не интересовался. Их связывал только один человек, Ичимару Гин. А это место было, если и не сердцем, то явно очень им любимым.
- Мацумото… сан.
Кажется Кира даже не произнес, а выдохнул имя женщины и тут же стушевался, словно увидел что-то постыдное, не предназначенное для чужого взора. Слезы. Глаза сами закрылись, от неловкости и смущении. Но, лейтенант все же взял себя в руки. Поменял местами дела минувшие и бутылочку с саке, налил в пиалу и подошел к ней, хрустя сушняком под ногами и огибая разросшиеся ветки, мельком отмечая, что надо бы хотя бы собрать старые плоды, пока они не попадали и не стали вязкой жижей под ногами.
- Держите. Это намного лучше.

Отредактировано Kira Izuru (2017-03-04 18:36:31)