Прискорбно констатировать, но работа учёного – это не только эксперименты, бесконечные расчёты и наблюдения за опытными образцами в попытках найти хоть какой-то обрывок полезной информации. Порой для получения нужных данных приходится выходить за пределы привычного образа жизни и искать недостающую переменную где-то очень далеко от привычных помещений лаборатории. Да и сам исследуемые объект, бывает, приходится добывать собственными руками, выполняя всё вязанную с этим грязную работу. Примерно так рассуждал Гранц, обдумывая некоторое время назад непривычную для себя задачу отправиться в мир людей и найти одну из достопримечательностей Каракуры – квинси, совсем недавно считавшегося последним среди себе подобных.
До недавнего времени никакой связной информации о квинси Заэлю толком не попадалось, хотя сам факт существования людей, способных пользоваться духовной силой наравне с пустыми, шинигами и промежуточными формами, периодически мелькал в литературе или обрывках разговоров с Айзном. Точно было известно только то, что по каким-то причинам они сильно враждовали с шинигами и практически все были уничтожены в давнем и весьма кровопролитном военном конфликте. Было логично предположить, что однажды они соберут остатки своего клана, чтобы отомстить шинигами, и Гранц не мог винить их за подобные намерения.

И вот теперь квинси заявили о себе во всеуслышание, высадившись в Уэко Мундо, и причина, почему они решили обосноваться на относительно нейтральной территории, не особенно поддавалась объяснению. По крайней мере, составить полную и исчерпывающую картину происходящего, где можно было бы проследить связи между враждой шинигами и квинси, появлению последних в мире пустых и даже столкновением незваных гостей с Эспадой, учёный пока найти не мог. Собирая эти скудные данные в единое целое, он снова мысленно посетовал на привычку самопровозглашённого правителя Лас Ночес никогда и ничего не говорить напрямую, ограничиваясь туманными намёками и общими фразами о каком-то общем благе для тех, кого он позволял себе называть братьями и сёстрами.
Впрочем, Ганцу не позволили долго предаваться этим размышлениям: словно отвечая и на невысказанные мысли, и предоставляя ему возможность исследовать вопрос о квинси до конца, Айзен с своей привычной торжественностью поручил учёному довольно необычное для того задание наведаться в мир людей.

Лояльность Гранца никогда не была однозначной. Он пошёл за шинигами по той причине, что мог получить возможность посвятить себя науке и относительную безопасность. Относительную, поскольку новое начальство крайне последовательно создавал ситуацию неопределённости, и за схожие действия можно было как стать объектом порицания, так и просто услышать пару удивлённых вопросов. По возможности Заэль старался не сталкиваться с большей частью Эспады и прочих пронумерованных арранкаров, сохраняя свой неизменный заинтересованно-насмешливый вид на общих собраниях и наблюдая за промахами других. Чужие ошибки и неудачи тоже были для него своеобразным материалом для исследования – по ним Грац пробовал понять, в какую же на самом деле игру и по каким правилам предпочитают играть покинувшие Сообщество душ шинигами.

Раньше сама идея отправиться в мир людей могла бы показаться Заэлю неудачной шуткой – выйти из привычных условий, где необходимое всегда под рукой, а услужливая фракция выполнит любое поручение, было затеей довольно сомнительной. В своих владениях он знал всё, имея возможность если не контролировать события, то хотя бы влиять на их ход, направляя в нужное русло. Мир живых был совершенно новой территорией, законы которой хоть и были интересны учёному в силу его рода занятий, не могли не наводить его на мысль о чрезмерном риске подобной вылазки. Там не было возможностей расставить ловушки, не оказавшись при этом замеченным, а количество шинигами явно было выше статистической нормы, да и сами шинигами относились, как правило, к командному составу Готея-13.

Сейчас же необходимость выйти за пределы лаборатории и прервать своё научное затворничество была если не логичной, то хотя бы не противоречила общему контексту происходящего. Недолго подумав, Гранц пришёл к выводу, что успех такой миссии может быть важен сразу по нескольким причинам. Во-первых, он получил бы новый объект для исследований, что само по себе было приятно, и учёный даже не пытался скрывать связанное с этим любопытство и нетерпение. Во-вторых, исследование квинси означало способ понять, как они функционируют и, соответственно, продумать варианты противостояния им; это позволило бы не повторить судьбу Старрка и, тем более, Зоммари. Наконец, возможность как будто между делом напомнить о своих возможностях Айзену тоже могла оказаться полезной с учётом внутренней политики Лас Ночес. Так что теперь, перед отправлением в мир людей Заэль почти радостно потирал руки и обдумывал свои действия. Хотя задача перед ним стояла нетривиальная, учёный как никогда был уверен в своей гениальности и даже мысленно представлял триумфальное возвращение с новым подопытным.

По этим не совсем прозаическим причинам Гранц и стоял теперь в гордом одиночестве на пороге гарганты, намереваясь отправиться в мир людей. Несколькими минутами ранее он смог вычислить примерное местонахождение искомого квинси, погрешность измерений была незначительной, и стоило поторопиться, чтобы не оказаться обнаруженным раньше времени. Он знал, что некоторые арранкары были отправлены на поиски Лилинетт, и даже немного сочувствовал ей и досадовал, что не воспользовался ситуацией. Знай он заранее о побеге девочки, наверняка нашёл бы способ незаметно снабдить её какими-нибудь микроскопическими датчиками, чтобы получить больше информации о мире людей или шинигами, с которыми ей наверняка придётся столкнуться. Впрочем, Заэля определённо радовало, что некоторые из Эспады ушли раньше и, если он всё правильно рассчитал, должны были перехватить более сильных противников. Так что основной задаче учёного – захвату нового исследовательского объекта под названием «квинси» – ничего не должно было помешать.

Переступив порог гарганты и оказавшись в мире людей, Гранц огляделся и прислушался, отыскивая то, ради чего он прибыл сюда. Непримечательная улица и такие же непримечательные строения вокруг не особенно его заинтересовали, в отличие от сразу двух источников духовной силы, что находились поблизости. Они были слабыми и, казалось, их обладатели недавно пострадали и лишились части своих сил, и это сближение выглядело так, словно они пытаются помогать друг другу, игнорируя неспособность защититься. При обычных обстоятельствах учёный бы проигнорировал такую тривиальную находку, но один из источников определённо принадлежал тому, ради кого ему приходилось теперь находиться в мире людей. Имея дело с такими слабыми противниками, Заэль мог позволить им заметить себя, а потому не стал останавливаться: даже занимая восьмое место в Эспаде, он рассчитывал с лёгкостью справиться с обоими, что бы они ни предприняли в ответ, и при этом сохранить лицо и не запачкать руки.
Выйдя из-за угла, Гранц и обнаружил тех, кто привлёк его внимание, и позволил им увидеть себя воочию. Оба человека – одетые в странную человеческую форму квинси и его рыжеволосая спутница – казались потерянными и явно не понимали, кто позволил себе прервать их разговор.
– Кажется, я не совсем вовремя. Прошу извинить мою бестактность. Поверьте, при иных обстоятельствах я не стал бы вмешиваться в вашу беседу. Но мне кое-что нужно от одного из вас, – Гранц неторопливо кивнул с привычной снисходительной усмешкой, и, переведя взгляд на того, кто, согласно данным, носил имя Ишида Урюу, добавил: – Квинси, ты пойдёшь со мной. И чем меньше ты будешь сопротивляться, тем лучше.

В ответ на обреченный вздох Ишиды Орихиме только едва заметно и как можно мягче улыбнулась, чтобы ненароком не задеть юношу. Что ни говори, но в любом возрасте мальчишки на удивление одинаковы: щеголяя с подбитым глазом, они будут с самым суровым выражением на лице утверждать, что подрались с дверью. Сравнение, конечно, выходило далеко не лучшее, однако и сути проблемы это не меняло. Химе, имевшая обширный опыт распознавания таких «мелочей» на примере брата, а заодно и тесного общения с президентом клуба шитья во время вылазки в Общество Душ, без особого труда сложила пазлы в нехитрую картину.

Иноуэ видела, насколько неприятно Ишиде развивать эту тему. Иногда ее саму настигало странное чувство, связанное с искренней боязнью потерять новые силы и вновь превратиться в милую, добрую, всеми любимую, но совершенно бесполезную Химе, которая ничем не смогла бы помочь своим друзьям в борьбе с тем, что обычный человек часто не в состоянии даже увидеть.

«А ведь Ишида-кун владел этой силой с самого детства…»

Не нужно было иметь глубокие познания в человеческой психологии, чтобы представлять, насколько сильным оказался полученный юношей удар.

Иноуэ прекрасно отдавала себе отчет в том, что при всем желании не сумеет унять чужую боль одними лишь словами. Возможно, будь у нее сейчас готовый способ реально помочь, это значительно упростило бы дело… Чего ей стоило, к примеру, посоветоваться с господином Урахарой по поводу того, как можно использовать ее силы, чтобы помочь одному молодому и гордому квинси? Шляпник, конечно, был личностью неординарной, но за все время знакомства никак не навредил своим юным посетителям. У Химе он, пожалуй, вызывал ассоциации с загадочным старым волшебником, сидящим где-нибудь в лесной хижине или старой башне, направляя оттуда героев туманными и мудрыми изречениями…

Но тянуть дольше, чем есть, было рискованно. Иноуэ понимала, что раз проблему Ишиды заметила она, то и остальные со временем смогут связать некоторые факты. Садо-кун хоть и молчалив, но по-своему проницателен. А Куросаки-кун… он ценит своих товарищей. Возможно, больше, чем себя. Но это не помешает ему заговорить с Урюу на повышенных тонах и устроить дружескую драку в профилактических целях. Пожалуй, не совсем то, что могло бы хорошо помочь юноше-квинси.

Так что, будет лучше… нет, будет правильно, если этим деликатным делом она пока займется сама. Для этого ведь и нужны друзья?

Но разговору так и не суждено было состояться. Причина этого, источая могильный холод, замерла напротив, оставив за спиной искалеченный пласт реальности, который на глазах у Химе медленно затягивался. Спустя несколько мгновений рана и вовсе исчезла, но девушка задним чутьем ощущала, что по-настоящему от этого разрыва мир избавится нескоро и на его многострадальном тебе появится очередной отдающий мертвечиной шрам.

Аура пустого врезалась в ее сознание вместе с, казалось бы, прочно забытым страхом. Тревога и смятение, исходившие от существа в белом (назвать его человеком Иноуэ не могла при всем желании), до боли напоминали последнюю встречу с братом, обратившегося в одно из кошмарных и вечно голодных чудовищ. Но нынешние ощущения при этом были усилены едва ли не десятикратно.

Ни один шинигами не внушал Химе такого страха. Даже те пустые, с которыми ей приходилось сталкиваться после обретения новых сил, не внушали и малой доли эмоций, испытываемых рыжеволосой при одном лишь взгляде на облаченного в белоснежные одежды мужчину.

И словно какой-то подсознательный рефлекс заставлял ее всякий раз вздрагивать и опускать взгляд, когда она почти набиралась смелости взглянуть страху в глаза.

Впереди уже вырос силуэт Ишиды, что-то отвечающего пустому. Той части Иноуэ, которая еще могла более-менее спокойно мыслить, это показалось ужасно неправильным: она должна сейчас защищать Урюу, а не наоборот! Это у него после визита в Сейретей не осталось сил, чтобы противостоять такому противнику…

«А что с ним могу сделать я?»

Простой вопрос выбил из ее головы все остальные мысли. Несмотря на все тренировки, Орихиме оставалась крайне посредственным бойцом, избежавшим всех опасностей благодаря везению или куда более сильным спутникам. Ее боевого духа едва хватало на то, чтобы удерживать барьер против чужих атак, не говоря о том, чтобы бить в ответ.

«Щит его не остановит… и Цубаки…»

Иноуэ в очередной раз оказалась катастрофически близко к опасности. Однако на сей раз рядом не было уверенного в своих силах квинси, хладнокровно стреляющего из лука почти в упор. Сейчас это был решительный, серьезный, но едва ли более сильный, чем сама девушка, Ишида-кун…

И небольшая вера в чудо.

Впрочем, как оказалось, списывать спутника Химе со счетов было очень рано. Даже без большей части своих способностей тот сумел, в отличие от нее, предпринять хоть что-то. Этим «что-то» оказались странные капсулы, видимо, служившие квинси чем-то вроде вспомогательного оружия…

Встрепенувшись от крика и того, что ее весьма шустро развернули и потянули за собой, девушка почти без заминки последовала примеру товарища. Пока существовал даже мизерный шанс убежать, не стоило играть в героев и спорить о том, кто кого обязан спасать.

И как же все-таки хорошо, что сегодняшним утром она выбрал обувь без высокого каблука!

Гранц с интересом ожидал реакции на свои заявления. Хотя первое нападение квинси не произвело особого впечатления на него, вылазка в мир людей не казалась рутинной обязанностью, с выполнением которой лучше поторопиться. Демонстрация Ишидой пусть и примитивных, но довольно любопытных по структуре техник, присутствие человеческой девушки, также наделённой духовной силой, ощущение собственной неуязвимости – всё происходящее только усиливало любопытство учёного. Заэль ощущал нетерпение, появлявшееся только в минуты, когда удавалось найти новую загадку, решение которой в силу своей неочевидности могло занять его надолго. 

Необходимая реакция не заставила себя долго ждать, и вот уже квинси уверенно называл себя последним в своём роде, а это означало только одно: он по каким-то причинам не был связан с теми, кто обживался в Уэко Мундо. Голос Ишиды звучал строго и напряжённо, как у человека, загнанного в угол, но всё ещё надеющегося сохранить лицо, однако сардонические нотки указывали и на понимание им происходящего, и на отчаянную готовность бороться за свою жизнь. Даже его угроза убить больше походила не на отчаяние жертвы, обречённой на гибель, а на обещание полноправного противника, готового к бою и собирающегося осуществить озвученное намерение. Мысленно похвалив эту игру, Гранц почувствовал неожиданную уверенность, что стоит на пороге какого-то открытия.

Так и произошло: квинси снова перешёл в наступление, насколько позволяли его возможности, и запустил в Заэля новую капсулу с реяцу. Октава, помня силу прошлой атаки и понимая её бесполезность в столкновении с иерро любого арранкара, решил не двигаться с места и уже подбирал слова для выражения разочарования. Но эта уверенность в своих возможностях едва не сыграла с ним злую шутку, поскольку новая техника имела иную цель. На мгновение Гранцу показалось, что его заперли в склепе, из которого не выбраться. Однако больше ничего не произошло, и учёный понял, что использованная против него техника не несла в себе намерения уничтожить противника, хотя, скорее всего, могла на время задержать, накрыв странным куполом. Чувство досады, вызванное тем, что его провели, подводило к одной простой мысли: самое время сделать новый ход в этой игре.

До этого момента Заэль не предпринимал попыток ни достать занпакто из ножен, ни вообще обратить внимание этих людей на своё оружие, что делало его обманчиво открытым для целого отряда нападающих. Выверенным движением октава вынул Форникарас и ударил изнутри по куполу из реяцу, досадуя на то, что приходится действовать таким примитивным способом при всех своих грандиозных возможностях. Хотя Гранц и подумывал об эффекте, которого мог бы добиться демонстрацией даже незначительной части того, на что был способен, он не считал двоих своих зрителей достойными такого зрелища.
Сковывающая техника рассеивалась как предрассветная дымка, возвращая учёного на прежние позиции. С лёгким удивлением он понял, что двое незадачливых противников всё ещё на своих местах, не предпринимая новых попыток к бегству или спасению.

– Пустые? Вот, значит, кем ты меня считаешь, Ишида-кун. Позволь, я всё объясню, пока собственное невежество не поставило тебя в ещё более нелепое положение, – Гранц немного склонил голову набок и перевёл взгляд на занпакто, который всё ещё держал в руке. Расслабленность, с которой он вернулся в разговор,  резко контрастировала с беспокойством Иноуэ и серьёзностью далеко не последнего квинси. Казалось, учёный собирался говорить о совершенно обыденных вещах, а не о Форникарас, которым мог воспользоваться в любой момент:

– Видишь ли, у пустых не бывает занпакто. Я арранкар, – добавил Заэль просто, словно это был редкий, но известный даже в мире людей аристократический титул, дающий ему особые привилегии, – А это, в  свою очередь, значит, что я сильнее и обычных пустых, и, разумеется, вас обоих, – учёный почти театрально развёл в стороны руками. У любого другого подобный жест символизировал бы недоумение, но в случае Гранца означал всего лишь паузу, необходимую для того, чтобы собеседники полностью уяснили смысл сказанного. Он не выпускал из руки занпакто, что делало это движение небрежным и даже неестественным, и продолжил, пользуясь наступившим замешательством:

– Сам понимаешь, не тебе упрекать меня в незнании очевидного, Ишида-кун, – октава всё ещё чувствовал себя оскорблённым, и на волне этого чувства не мог отказать себе в сомнительном удовольствии ответить упрёком на упрёк:
– Прости, что разочаровываю, но не вся Эспада интересуется тобой, только я, – произнося эти слова, Гранц на мгновение задумался, был ли вопрос квинси проявлением гордыни, или же тот был слишком хорошего мнения о десятке сильнейших арранкаров. – Я учёный, ты же понимаешь? А из тебя выйдет любопытный объект для моей исследовательской работы. К тому же, другие квинси не настолько интересны, хотя мне и есть, что рассказать о них, – он продолжал всматриваться в напряжённое лицо Ишиды, надеясь увидеть там хотя бы немного понимания на общем фоне упрямства:

– Поэтому я вынужден повторить своё предложение: ты пойдёшь со мной, – в ровном голосе Заэля звучала особая вежливость, свойственная только тем, кто часто отдаёт распоряжения. – И, будь добр, перестань сопротивляться. Мне бы не хотелось, чтобы ты сильно пострадал. Думаю, юная леди будет согласна со мной в этом вопросе, – учёный повернулся к девушке, так и не удосужившейся заняться собственным спасением:
– Не так ли, Иноуэ-сан? – Намеренно используя то же обращение, что и стоящий рядом квинси, Гранц протянул свободную руку к замершей на месте школьнице.

Стоять на месте в полном оцепенение, было не так легко, кажется у девушки ноги затекли, а мыслительный процесс замер. Первобытный страх не исчезал и кажется даже не отступал. Дышать тяжело, от волнения ученица слегка вспотела, хотя на улице ощущался прохладный ветерок. Главное сейчас не свалиться в обморок от потери сил, это будет внеземным номером и все пойдёт не по сценарию. Иноуэ сжимала, то разжимала кулаки, дабы стимулировать кровь по венам, чтобы хотя бы руки не затекали от постоянного напряжения. Да напряжения, а Химе не могла расслабиться в такой экстренной ситуации. Бедная девочка, она ничего не соображала, в ней перемешивались накопившиеся эмоции: гнев, страх и отчаяние, а так же недовольство к самой себе. Конечно, а как же ещё? Орихиме снова бездействовала, хотя могла многое, но видимо уверенность и решимость в ней проснутся не сразу. А вы посмотрите на нее, она же невинная душа и не способна для сражений, она может подарить вам жизнь, но уж точно не отнять её. Защита-это удел других людей..друзей, которые обязаны защищать свою "жизнь". Но видимо, несовершеннолетняя ученица думала совершенно по другому.

Ишида-кун, скажи мне, что мне делать? Ты только скажи...вот только, что же я могу? Мне бы меч в руки и я бы смогла тебя защитить, ну, хотя бы отвлечь на себя внимание. Нет, не правильно, так я только выставлю Урюу слабым звеном, он сильный и я должна в него верить...я же всегда в него верила.
Дальше игра арранкара преподнес свои плоды, а случилось то, от чего Орихиме просто пришла в ещё большее отчаяние. Учёный просто с лёгкостью разрушил преграду своим занпакто. Рыжеволосая отступила чуть назад, тут же почувствовав, как будто  тысяча иголок "пробежались" по ножкам молодой особы. Неприятные ощущения, но хотя бы, девушка не свалилась наземь. Мужчина в странном одеянии почти не обращал внимание на испуганное создание, он был увлечён  интеллектуальным разговором с учеником. Выяснилось наконец, кто он есть на самом деле. Арранкар? Хм, красивое название для таких странных созданий. Они напоминают кукол, таких фарфоровых, странное сравнение. По поводу такой новости, мысли в голову девушки не пришли. Она лишь ещё больше насторожилась и решила, подслушивать дальше. Но такого важного, как ей казалось, она не услышала, да и собеседники говорили тихо, делая так, чтобы диалог их никого не касался. Вот только, учёный решил вспомнить про ещё одну персону этого жизненного представления.

– Не так ли, Иноуэ-сан?-произнёс мужчина, протягивая ей свою бледную руку.

В этот момент, девушка буквально уставилась на руку и будто ком проглотила, который застрял у него в глотке. Так, ни нервничай девочка, это же всего лишь рука, какого-то безумца! Но нет, для Иноуэ это что-то значило, будто сама смерть протягивала ей руку и предлагала идти за ней. А, простите в чем был вопрос? А точнее к чему он был? Ах да, кажется этот безумный гений решил забрать нашего Квинси к себе в лабораторию, и при этом спросить разрешения у малышки Орихиме? Нет, не выйдет. Химе ничего не могла произнести, она просто не понимала, что ей сказать?! Даже если, она не согласиться с предложением, то это ничего не изменит,увы. Казалось бы, безвыходное положение, но внезапно для всех, появился ещё один кандидат  на Оскар в этой постановке.
Ученица тут же обратила на него внимание, кажется, она уже его где-то видела, или он на кого-то очень похож. Кто он? Не понимаю..я уже ничего не понимаю, но кажется, он нам не враг и не друг..но Ишида-куна он знает..Хм, они так похожи..может это...? Может, может ведь этот красивый и весьма образованный мужчина, сам так и сказал.

Дышать стало легче и Орихиме наконец опустила руку, которую все время держала у груди всю сжатую. Больно, надо расслабиться, мышцы совсем затекли. Сейчас бы присесть, вот только некуда и не надо сейчас давать слабину. Если пришёл новый гость, то это не значит, что победа у тебя в руках. Да, точно, что это я? Нельзя сейчас отступать, надо все равно быть на готове..может все пойдёт против нас..ох... Девушка тяжело вздохнула и осталась дальше стоять на месте, выжидая дальнейших действий.